В каких странах азии исповедуют христианство, Центральная Азия через 100 лет: после «Большой трансформации»
История На сирийской земле цивилизация зародилась в IV тысячелетии до нашей эры, но современному государству чуть более 70 лет. В огромной степени возрос промышленный потенциал, значительно повысился технический уровень, в определенных масштабах сформирована охватывающая почти все сферы модернизированная промышленная система, главной силой которой является промышленность по переработке сельскохозяйственной и побочной продукции, а основным субъектом — сырьевая промышленность, охватывающая нефтяную, нефтехимическую, металлургическую, угольную, электроэнергетическую, текстильную, строительных материалов, химическую, фармацевтическую, легкую и пищевую отрасли. В Туркестан христианство вернулось лишь в середине XIX века, когда к Российской империи добровольно присоединились Казахстан и Киргизия.
Наиболее почитаемы первые пять книг или «Пятикнижие Моисея», которое в иудаизме называет «Торой». Вторая часть —«Новый Завет» — почитается только христианами. Священная книга мусульман «Коран» — это речь Аллаха, запись Божественного сообщения. Коран был ниспослан пророку Мухаммаду через архангела Джабраила для того, чтобы передать его людям. Каноническое собрание буддийских текстов «Три корзины» закона было записано на языке пали в конце I в. В начале I в.
Сунниты — одно из двух основных течений в исламе. В рамках махаяны выделяют еще одно направление — ваджраяна — «Алмазная колесница».
Слово «колесница» в данном контексте это не средство передвижения, а «путь мышления» — «движение ума». Южная, Юго-Восточная и Восточная Азия.
Многочисленные буддийские общины широко распространены в самых разных странах мира. Буддизм — самая древняя из мировых религий. Можно рассматривать буддизм и как религию, и как философию, и как образ жизни. Знание основ буддизма позволяет понять многие великие культуры народов Востока — индийскую, китайскую, монгольскую, японскую, и понять особенности истории и развития современных государств мира. Иудаизм — одна из немногих религий древнего мира, основные принципы которой сохранились до настоящего времени.
Это монотеистическая религия. Иудейское Священное Писание лежит в основе двух мировых религий — христианства и ислама. Священная книга иудаизма — Тора Пятикнижие. Слово «Тора» означает наставление. Учение о тайнах Торы и её толкование — Каббала «то, что получают».
Каббала — это эзотерическое учение, которое помогает познать тайну Бога. Местные традиционные религии родоплеменные религии — это религии, связанные с верой в духов, поклонением природным объектам и явлениям. Такие религии до сих пор распространены среди некоторых народов Африки, Азии, Океании. Меню Подобрать занятия. Учебник Избранные статьи.
Скачайте мобильное приложение и читайте Фоксфорд Учебник на телефоне и планшете. До 31 марта включительно выбирайте занятия, которые помогут подготовиться к контрольным и экзаменам или исправить оценки, чтобы было не страшно показать дневник родителям.
Основное содержание документа сводится к ситуации с работой религиозных учебных заведений на территории КНР. Обратим внимание на то, что в нем присутствуют все упомянутые выше религии, но не говорится о конфуцианстве.
Аналогичную ситуацию мы наблюдаем и при рассмотрении других официальных бумаг. Ответ очевиден, в современном Китае конфуцианство не считается однопорядковым понятием, например, с буддизмом или даосизмом, то есть не считается религией.
Это учение, несмотря на аналогичную с точки зрения происхождения слова этимологию, было, вероятно, сознательно выведено за рамки дискуссии о статусе и необходимости присутствия религии в жизни китайского общества, а имя Конфуция ассоциируют скорее с философией и активно применяют при пропаганде китайской культуры и китайской модели развития. Вспомним, например, известную по всему миру систему образовательных Институтов Конфуция — одного из важнейших механизмов так называемой «мягкой силы» КНР.
Так конфуцианство, долгое время, выступавшее в качестве официальной доктрины государственного аппарата в Китае и по-прежнему влияющее на китайскую политическую культуру, не могло стать религией в социалистическом Китае, где религии отведена совсем иная роль, о чем речь пойдет ниже.
После начала проведения в КНР политики «реформ и открытости» — многостороннего и длительного процесса, отсчет которого принято вести с г. Конституция КНР от г.
Вслед за изменением законодательного оформления положения религии появился официальный «Доклад о реализации политики в отношении недвижимого имущества религиозных общин и прочих вопросах» от 16 июля г. А спустя два года, 31 марта г.
Его текст весьма объемен и состоит из 12 частей. На их содержании стоит остановиться подробнее, так как оно дает весьма полное представление о взглядах государства на место и роль религии в переходный период — гг.
Первый раздел обосновывает возможность существования религии в социалистическом обществе: «Религия — историческое проявление конкретной стадии развития человеческого общества, есть процессы ее зарождения, развития и исчезновения.
Вероисповедание, религиозные чувства, как и связанные с этим религиозные церемонии и религиозные организации — результат истории общества… однако, так как развитие идей человека всегда отстает от существующего социального положения… то еще требуется длительный процесс борьбы…».
Второй раздел говорит о КНР, как о государстве со многими религиями, об их длительной истории на территории Китая и численности верующих на период принятия документа. В четвертом пункте сказано, что «Основная политика партии заключается в том, чтобы уважать и защищать свободу вероисповедания. Это — долговременный курс…».
Пятый раздел говорит, о наборе, воспитании и объединении духовенства, как важнейшей части работы партии. В седьмом разделе внимание было сосредоточено на соотношении религии и патриотизма. По этому принципу было выделено восемь патриотически настроенных религиозных организаций, представленных в КНР: Китайская буддийская ассоциация, Китайская даосская ассоциация, Китайская исламская ассоциация, Китайское патриотическое католическое общество, Китайский католический комитет по религиозным делам, Собрание епископов Католической Церкви в Китае, Национальный комитет трех патриотических движений протестантских церквей в Китае и Китайская протестантская ассоциация.
Восьмой пункт связан с воспитанием «молодого поколения патриотически настроенного духовенства». В девятом пункте гражданам напоминалось, что член партии не может исповедовать религию, так ка это не соответствует духу марксизма. Десятый пункт декларировал, что наряду с гарантиями нормальной религиозной деятельности, запрещаются «выходящие за ее рамки действия революционного характера и прочие действия, несущие вред интересам государства и граждан».
В одиннадцатом пункте были регламентированы отношения китайских религиозных организаций с зарубежными, разрешались обмены визитами, но ключевым был принцип самоуправления и действия на территории КНР только китайских религиозных организаций.
И, наконец, в последнем разделе делался вывод, что «повышение руководящей роли партии — основной путь разрешения религиозных проблем». Менее, чем через год после публикации рассмотренного выше документа вышла новая действующая по настоящий день с поправками от г. Конституция КНР от 4 декабря г.
В ней была окончательно закреплена свобода вероисповедания, термин религия упоминается в ней десять раз. Все случаи относятся к статьям 34 и 36 документа.
Соответствующие статьи гласят «Достигшие восемнадцати лет граждане КНР вне зависимости от национальности, расовой принадлежности, пола, профессии, социального происхождения, вероисповедания , уровня образования, материального положения, времени проживания имеют право избирать и быть избранными…» [7] ст. Любые государственные органы, социальные группы и конкретные личности, не могут силой принудить граждан исповедовать или не исповедовать религию, не могут подвергать дискриминации исповедующих или не исповедующих религию людей.
Государство защищает нормальную религиозную деятельность. Ни для кого не допустимо, используя религию, совершать действия, нарушающие социальный порядок, причиняющие вред здоровью граждан, вступающие в противоречия с религиозной системой государства. Религиозные группы и религиозные дела не опираются на поддержку сил из-за рубежа» [8] ст.
Помимо описанных выше документов, существует большой комплекс прочих законов и постановлений, связанных с темой нашего исследования. Среди них необходимо отметить «Постановление о регулировании религиозной деятельности иностранных граждан на территории КНР» от 31 января г. Особого внимания заслуживает также закон от 7 июля г. Взгляды, изложенные в нем, демонстрируют значительный прогресс по отношению к описанному выше документу от г. Характерная особенность Положения — отсутствие каких-либо оценочных характеристик в отношении религии.
Нет и упоминаний о соотношении развития религии и социализма, а также о беспартийном статусе верующих. При этом сохранена подконтрольность религиозных структур партийным о чем речь пойдет ниже. Документ отличается четкостью изложения. Он состоит из 48 статей, входящих в семь глав: 1 основные положения, 2 религиозные общества, 3 места религиозного культа, 4 религиозные деятели, 5 собственность религиозных учреждений, 6 законодательная ответственность, дополнения.
Отметим отдельно, что, несмотря на отсутствие в законе, вопрос соотношения социализма и религии остается широко обсуждаемым. Характерный пример публикации на такую тему представляет собой статья «Изучение и распространение религиозных теорий при социализме с китайской спецификой» из второго номера журнала «Религия и мир» от г.
Нарисованную выше картину следует дополнить и тем, что с г. При рассмотрения подобных местных «Положений» бросается в глаза особое внимание, уделенное религии среди тибетцев. Существуют отдельные документы, регламентирующие исполнение религиозных нужд тибетцев, проживающих вне Тибетского автономного района. Вероятно, это обусловлено опасением властей относительно возможных сепаратистских выступлений, связанных с Тибетом. И в этом случае вызывает удивление отсутствие специальных «Положений» для провинций со значительной долей населения, исповедующего ислам — Синьцзян-уйгурского и Нинся-хуэйского автономного районов.
И если в последнем конфликтный потенциал находится на весьма низком уровне, то первый район известен именно своим сепаратизмом. В области регламентации жизни и обрядности китайских мусульман, можно отметить, что в г.
Другой факт, заметный, при изучении китайского законодательства в области религии, — отсутствие деления китайских мусульман на группы, как это, например, сделано в отношении католиков и протестантов. Основная причина этого — значительное численное преобладание суннитов, а другая уже стратегическая — сделать китайскую умму более монолитной, по возможности нейтрализовав конфликтный потенциал. Религиозную жизнь в КНР регулирует деятельность особого государственного органа, учрежденного в г.
Эта структура непосредственно подчинена Госсовету КНР и стоит на ступень ниже министерств. Первым институтом такого рода в КНР стала «Группа по изучению религиозных вопросов», созданная еще при Мао Цзэдуне в августе г.
За ней последовательно функционировали не менее шести подобных институтов. Спустя десять лет после создания Бюро, в г. Второе религиозное направление, на которое стоит обратить внимание, — это «новые» христиане, в первую очередь протестанты пятидесятники, евангелисты, «Свидетели Иеговы» и др. Несмотря на серьезное давление со стороны властей, численность протестантских общин постоянно растет, в том числе и за счет активного прозелитизма среди этносов, традиционно исповедовавших ислам казахи, киргизы, узбеки.
Точных данных о численности последователей протестантских течений в Центральной Азии нет, однако можно с уверенностью говорить о сотнях тысяч протестантов в Казахстане и десятках тысяч в других странах региона. По числу официально зарегистрированных религиозных организаций протестанты опережают православные общины в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане 1 , 2 , 3.
Возможности протестантских миссионеров иллюстрирует пример Южной Кореи. Проблема идентичности затронет и национальные меньшинства. Эмиграция «европейцев» из Центральной Азии, которая продолжится в первой половине XXI века, не снимает с повестки дня проблемы, связанные с этническими меньшинствами в регионе.
Во-первых, представители этносов, которые в одних странах являются «титульными», в других выступают в качестве меньшинств например, узбеки. Во-вторых, в Центральной Азии проживает много малых азиатских этнических групп — как автохтонных уйгуры, дунгане, каракалпаки, памирцы и др.
Представители этих народов, в отличие от «европейцев», не настроены на массовую эмиграцию из Центральной Азии. Их численность остается практически неизменной корейцы или растет уйгуры, дунгане , к тому же они проживают компактно и образуют достаточно устойчивые сообщества. Например, в Казахстане, по данным статистики, в — гг. Место и роль этнических меньшинств в регионе остаются неопределенными. Давление со стороны «титульных» наций, проблема сохранения родного языка и религии, сложная социально-экономическая обстановка — все эти факторы будут способствовать поиску точек опоры и могут послужить основой для формирования новых идентичностей.
Современные экономические модели центральноазиатских государств, при всем их разнообразии, объединяет одно — все они являются моноэкономиками. Причины такого положения вещей коренятся в советском прошлом.
Именно в то время «хлопковое проклятие» стало неотъемлемой частью социально-экономической жизни региона. Во времена СССР активно развивались добывающая промышленность добыча золота, урана, редкоземельных металлов и металлургия.
Обрабатывающая промышленность была представлена в основном предприятиями ВПК. Распад Советского Союза и последовавшие за этим экономические трансформации не изменили сути центральноазиатских экономик.
Место продукции черной и цветной металлургии и хлопка в экспорте заняли нефть, газ и рабочая сила. Можно утверждать, что на сегодня все существующие экономические модели в значительной мере себя исчерпали, и в первой половине XXI века Центральную Азию ждут серьезные трансформации в сфере экономики.
Рост населения, который будет продолжаться в регионе в первой половине XXI века, при наличии серьезных ограничений для развития сельского хозяйства будет создавать давление на рынок труда. Для того чтобы справиться с этим, нужно проводить ускоренную индустриализацию, развивая трудоемкие отрасли обрабатывающего производства.
Экспорт рабочей силы может дать исключительно краткосрочный эффект, а в долгосрочной перспективе только создание рабочих мест в городах позволит снизить социальную напряженность. На сегодня наибольшие шансы провести успешную индустриализацию имеют Казахстан в рамках ЕЭП , Туркменистан и Узбекистан.
У этих стран есть значительные трудовые ресурсы, а также возможности перераспределять доходы от экспорта нефти и газа в другие отрасли промышленности и в строительство. У Таджикистана и Кыргызстана возможности для индустриального рывка сильно ограничены, однако при успешной экономической интеграции с Узбекистаном эти страны также имеют все шансы на успех. Среди наиболее перспективных направлений индустриализации Центральной Азии стоит отметить развитие легкой текстильной и швейной , пищевой и химической нефтехимия и производство удобрений промышленности.
Масштабное переселение людей в города создает потребность в строительстве десятков миллионов квадратных метров жилья и соответствующей инфраструктуры. Поэтому необходимо развивать индустрию строительных материалов и сферу ЖКХ.
Индустриализация и рост уровня жизни обусловят спрос на продукцию машиностроения станки, автомобили , электроники теле- и видеоаппаратура и электротехнической промышленности бытовая техника. Расширение внешней и внутренней миграции и развитие промышленности будут способствовать продвижению услуг транспортно-логистического комплекса. В добывающей промышленности следует обратить внимание на добычу урана, драгоценных и редкоземельных металлов.
Первый вызов будет культурным. Государства Центральной Азии отличаются слабостью, так как в регионе отсутствуют нации в современном понимании этого слова. Во многом это связано со слабостью национальных идентичностей, которую можно объяснить традиционным «оазисным» сознанием у оседлых народов и «племенным» у кочевников в Центральной Азии, а также языковыми проблемами.
В результате в регионе существуют достаточно жесткая клановость и серьезные межрегиональные противоречия, которые накладываются на проблемы интеграции национальных меньшинств.
Это будет создавать постоянную угрозу стабильности и целостности центральноазиатских государств. Второй вызов будет экономическим. Развитие экономики в странах Центральной Азии возможно только за счет интеграции и более эффективного использования имеющихся ресурсов земля, вода, минеральные ресурсы.
Сейчас экономические отношения этих стран с внешними партнерами развиваются гораздо успешнее, чем с соседями по региону. Это не означает, что экономические связи внутри Центральной Азии отсутствуют. Просто значительная часть товарооборота из-за неурегулированных пограничных вопросов, таможенных барьеров и сложных межгосударственных отношений находится в теневом секторе, порождая коррупцию и способствуя развитию организованной преступности.
Чем глубже будут экономические изменения, чем дальше зайдет индустриализация, тем больше будет потребность в ослаблении и снятии препятствий для развития, в том числе и существующих таможенных барьеров и границ.
Наконец, третий вызов будет носить политический характер. Главная проблема существующих рубежей состоит в том, что они были проведены европейцами, которые исходили из собственных интересов и опирались на свое понимание границ и государственности. Так, большая часть внешних границ региона была проведена в XIX веке, опираясь на концепцию «естественных границ» и исходя из военно-политических соображений России и Великобритании.
Внутренние границы в регионе — это результат советского национально-территориального размежевания — гг. Они были проведены, исходя из европейского понимания нации, которое малоприменимо к нынешней ситуации в Центральной Азии. В результате в регионе существует большое количество политических проблем, в числе которых можно выделить следующие:. В этих условиях в рамках «Большой трансформации» Центральной Азии высока вероятность появления нового государственного образования в бассейне рек Амударья и Сырдарья, границы которого будут включать эти реки от истоков до устья.
Сейчас сложно сказать, будет ли это государственное образование сформировано в результате военного конфликта или же элитам государств региона хватит благоразумия для того, чтобы пойти по пути добровольной интеграции. Одно можно сказать точно — эффективное использование водного потенциала Центральной Азии в условиях роста населения возможно только при условии скоординированных действий всех акторов.
Только так можно обеспечить баланс между использованием мощных ГЭС в верховьях и функционированием оросительной системы в низовьях рек. Только так можно полноценно модернизировать ирригационную систему и обеспечить потребности растущего населения, сельского хозяйства и промышленности в водных ресурсах. То, что сейчас разъединяет народы Центральной Азии, в будущем должно их объединять.
В этом будет заключаться главный политический вызов существующим границам в регионе в XXI веке. Однако определить общие контуры развития общества в этом регионе — вполне посильная задача.
Тем более что некоторые социальные тенденции заметны уже сейчас. В целом можно сказать, что через сто лет население Центральной Азии увеличится, однако темпы его прироста будут гораздо ниже, чем в XX веке согласно прогнозам ООН, численность населения к г. После «Большой трансформации» общество в Центральной Азии будет во многом индустриальным, по крайней мере, попытки провести индустриализацию будут предприниматься.
К тому же это, безусловно, будет общество новых границ, государств и идентичностей, а высокий уровень конфликтности, характерный для периода «Большой трансформации», существенно снизится. Что касается сценариев, то при условии достижения вышеупомянутых характеристик можно говорить о двух долгосрочных моделях развития региона.
Первая модель, которую можно условно назвать «советской», в целом описывает путь, по которому в XX веке шел Советский Союз. Этот путь сейчас во многом повторяет Китайская Народная Республика.
