Погода в лесозаводске по часам, Погода в Лесозаводске на 5 дней
Во Владивостоке автомобиль дрифтера провалился под лёд Его «коллега» намеревался использовать незарегистрированное гладкоствольное ружье без номеров. В деле также участвовал прокурор, который дает заключение по так
Полина Андреевна давно уже управилась с домашними делами и, задумавшись о своём, личном, стояла у расшатанной калитки. Она не пошла ни на ферму, ни к дочери, ни к соседке, не хотелось смотреть и телевизор. Она стояла у калитки и смотрела на яблоневые деревья в пушистой бахроме инея.
И ей начинало казаться, что сейчас не холодный заснеженный ноябрь, а тот полузабытый пьянящий май одел деревья в белую свадебную фату. Из густеющих сумерек с улицы кто-то большой и решительный шагал к калитке, хрипло, с надрывом рыдал под его подошвами подмороженный снег. Он остановился по ту сторону забора, и она узнала его, не разглядев ещё в темноте лица, потому что, хоть и скрывала от себя самой, ждала.
Ему навстречу, как было бы всегда в далёком прошлом, распахнула калитку. Но он вошёл не сразу. Потрогал, покачал расшатанную решётчатую дверцу, ворчливо прохрипел:. Они ещё молча постояли у калитки. Полина Андреевна с полузабытой теплотой смотрела на его непослушные замерзшие пальцы, ломающие о коробок спички. Он так и не прикурил, а она всё смотрела на эти вздрагивающие пальцы сильных мужских рук и чувствовала, что где-то возле её сердца всё жарче и жарче разгорается всёпрощающий огонёк неизбывной женской жалости к этому большому неустроенному человеку, который сам себя жестоко наказал, а сейчас перед нею неуклюже пытается скрыть собственное раскаяние в связи с этим.
Она легонько тронула его за рукав пальто и сказала просто, как и раньше чисто по-родственному:. И, зябко передёрнув плечами, повернулась и пошла к крылечку. У двери она остановилась, не услышав за собой его шагов. Она обернулась и увидела его у яблони, прижавшегося плечом к дереву, которое сам когда-то посадил.
Ей показалось, что в конуре жалобно скулит старый замерзший Полкан, и не сразу догадалась, что это неумело и стыдливо рыдает у яблони пожилой мужчина…. Этот небольшой рассказ сохранился у меня в машинописной копии. А написан он был наверняка в Яковлевке и напечатан в местной газете «Сельский труженик»: в конце был указан даже мой деревенский адрес, видно, я собирался его куда-то в другую газету или журнал послать.
Однако вряд ли я это сделал на самом деле. А вот за сохранённый на последней странице рукописи адрес — большое спасибо: память уже иногда подводит, никак не мог вспомнить, на какой улице там мы жили. И вот, пожалуйста, адрес неожиданно нашёлся: , с. Яковлевка Приморского края, улица Лазо, А в Ольге мы жили на улице Интернациональной, в Лесозаводске — в разное время на улицах имени 9 Января, Маяковской, Калининской.
Но вот на какой улице жили в Славянке — забылось. Вроде бы на Молодёжной, но не уверен, что там такая улица, проходящая между нашим длинным домом и дворцом культуры напротив, так называлась…. Во времена В. Арсеньева и до х годов XX столетия, как я и говорил уже выше, главный приток Уссури река Арсеньевка, разрезавшая Яковлевский район надвое, называлась Даубихе, что в переводе на русский означало «Долина больших сражений». Естественно, речь шла не о тех кровопролитных сражениях, которые случались в этих местах в годы Гражданской войны после года, хотя и об этом здесь свято хранили память потомки: на центральной площади села Яковлевка, рядом с райкомом партии и райисполкомом, на могиле погибших красных партизан стоял обелиск, возле которого в праздничные дни проводились официальные торжества.
Старожилы села рассказывали, что рядом с этой могилой находится захоронение погибших белогвардейцев, и, поскольку уже все давным-давно позабыли, кому какая могила принадлежит, то неизвестно, над которой именно из них фактически и сооружён этот краснозвёздный обелиск. Прежнее название этой реки уходит в глубину веков, когда на территории сегодняшнего Приморья существовали, сменив одно другое, царства бохайцев и чжурчжэней, которым и приходилось извечно сражаться с воинственными соседями.
Поэтому, наряду с давней моей темой Гражданской войны, и эта наша дальневосточная древность оказалась в сфере моих интересов. С той самой поры я и начал собирать и читать книги известных советских археологов-дальневосточников Алексея Окладникова и Анатолия Деревянко, прошедших по раскопам древних городищ Алтая, Сибири, Приамурья, Дальнего Востока, по русским поселениям Алеутских островов и Аляски.
Честное слово, это было очень увлекательное чтение, и в глубине души появилось даже тайное желание что-нибудь хорошее и самому написать об этом же. Но как думалось тогда, в молодости: мол, жизнь только начинается, и впереди ещё такая уйма времени!
Вот и отодвигалось всё на потом по причине ежедневных забот о насущном. А это, как известно, семья, работа, непритязательный сельский быт, бесконечные хлопоты по поводу чего надеть-обуть-поесть в ту эпоху «развитого и не очень» социализма с его ненавязчивым «изобилием» всего что надо, но нет. И всё равно об Яковлевском районе и его простых и непритязательных людях у меня остались хорошие воспоминания.
Работая здесь, я заканчивал учёбу в высшей партийной школе. Первый год пришлось ездить на сессии во Владивосток, где нам, заочникам ВПШ при ЦК КПСС, читали в краевой совпартшколе лекции и вели семинарские занятия, принимали зачёты-экзамены лучшие преподаватели Дальневосточного университета. А потом снова перевели в Хабаровск, где по два раза в год почти по месяцу за один раз нас интенсивно пичкали лекциями и семинарскими занятиями между экзаменами и зачётами уже знакомые мне преподаватели Хабаровской ВПШ.
А в перерывах между экзаменационными сессиями мы уже каждый у себя дома писали по учебным планам письменные работы и отсылали их почтой всё в ту же Хабаровскую ВПШ. Там их оценивали и о результатах также письменно и почтой уведомляли нас, заочников. Помню, однажды было такое задание: написать пространную рецензию по собственному выбору на современное литературное произведение.
Она мне очень понравилась. Автор в ней от первого лица в образе журналиста Западной Германии рассказывал о событиях в Сайгоне и во всём Южном Вьетнаме, где американцы воевали с вьетнамцами. С великим удовольствием я написал эту рецензию, и через месяц получил ответ из ВПШ, где сообщалось, что работа зачтена «на отлично» и оказалась самой лучшей на курсе.
Мелочь вроде бы, а всё-таки приятно. И спасибо партии родной, как было ещё принято тогда говорить а я и сейчас совершенно искреннее говорю точно так же , за то, что она всё же заставила меня и помогла в конце концов получить диплом о высшем образовании. Да и работалось мне здесь на удивление легко и интересно. Наверное, всё же именно потому только, что впервые я по-настоящему ощутил себя полноценным редактором газеты, полностью свободным в своих творческих поисках.
Сразу же восстановил периодический выпуск «Литературной страницы», напрочь ликвидированной предыдущим редактором. В те годы, кстати, практически в каждой районной газете была такая страничка, в которой публиковались в основном стихи и рассказы самих читателей.
Была и сатирическая страница «Перец» здесь до меня, но и она оказалась надолго забытой. И её я возродил, правда, уже совсем под другим названием. Раньше между всеми соседними районами было принято за правило обмениваться своими газетами, и в каждой редакции велись их подшивки.
Когда я их полистал за текущий год, то заметил, что в каждой из них этот популярный у читателей раздел тоже носил такое же жгучее название. Как, впрочем, и в лесозаводской и ольгинской газетах, в которых я работал до этого. И я решил соригинальничать и назвал эту страничку «Ну, погоди! Сделали клишированный заголовок для этой странички, и тематика её сразу же расширилась, стала по характеру уже сатирико-юмористической. И это тоже понравилось читателем, а тираж газеты заметно стал увеличиваться.
Да и авторитет мой в глазах районных властей как-то сразу окреп. Осенью первого же года работы в районе меня избрали на партийной конференции членом бюро и райкома партии. Кроме того, я почти каждый месяц посылал материалы о людях и жизни в районе в краевую газету «Красное знамя», в которой меня уже давно признали за своего.
Особенно часто обращался за свежими новостями заведующий отделом сельского хозяйства Виктор Хлопитько или его коллега по отделу Вася Шпак, поскольку наш район был чисто сельскохозяйственным.
Всегда получал в своих делах поддержку со стороны и сектора печати крайкома партии во главе с Евгением Петровичем Муромцевым, и краевого управления по печати, которое в те годы возглавлял бывший первый секретарь Чугуевского райкома партии Иван Ильич Козодуб: помогали кадрами, всего через несколько месяцев, как только я вступил в должность, в редакции появился собственный новенький «Москвич», и весь коллектив редакции сразу же вздохнул с облегчением — мы уже перестали «падать на хвоста» кому-то из райкомовцев при поездках в сёла.
Вполне естественно, не обходилось и без ошибок, просмотров случайных, но мне как-то всё сходило с рук. Приведу только два характерных и, откровенно говоря, трагико-комичных случая, произошедших со мной, которые при ином раскладе могли бы грозить всё-таки довольно серьёзными взысканиями. Но, Бог миловал, обошлось. Первый из них случился в самом начале моей работы в этой газете. Закончилась посевная, и в районе в один из воскресных летних дней был устроен традиционный праздник по этому случаю: День пахаря.
Проводился он, как тут было принято, в райцентре — в селе Яковлевка, где размещалось крупнейшее в районе сельхозпредприятие — колхоз «Заря». Вот на его землях и проводились ежегодные соревнования лучших пахарей района, посмотреть на которые съезжались земледельцы практически со всех окрестных сёл. К этому дню была приурочена широкая выездная торговля на месте проведения праздника, творческие концерты сельских коллективов художественной самодеятельности и многие другие самые разные развлекательные мероприятия.
Естественно, газета не могла пройти мимо такого значимого для района события, в котором главной экономической отраслью было именно сельское хозяйство. Мы подготовили праздничный номер, в котором рассказывали о передовиках производства, первую и четвёртую страницы отпечатали в двух красках, чего до меня здесь ещё никогда не делали: красной — заголовки корреспонденций, чёрной — их тексты.
И я постарался сам: написал хорошую, прямо-таки душевную праздничную передовицу, в которой просто не было каких-либо цифр и лозунгов, да и обычных для этого газетного жанра упоминаний о выполнении социалистических обязательств и о благодарностях ленинской партии и правительству за бесконечную заботу о людях труда, где бы они ни работали. Был это субботний номер, получился он практически вообще не политизированным, а своеобразным коллективным портретом людей района, с их трудовыми и житейскими радостями и заботами.
Мне очень понравился этот праздничный номер: в моей, ещё сравнительно небольшой тогда, редакторской практике никогда пока не было таких газетных выпусков. И когда в понедельник утром меня пригласил к себе первый секретарь райкома партии, я пришёл к нему с радостным ощущением честно исполненного профессионального долга.
Однако Олег Петрович был на редкость мрачен и, молча кивнув в ответ на моё приветствие, протянул мне эту субботнюю газету, где в моей передовице были жирно подчёркнуты красным карандашом две строчки: «…в этот праздничный день встретятся старые друзья и товарищи, и за кружкой пива и вина было подчёркнуто дважды вспомнят трудовые будни весенней страды и поделятся семейными радостями и заботами…» Всего две петитные строчки размером в 5,5 квадрата. На мой недоумённый вопрос в глазах первый секретарь угрюмо сказал:.
А на меня будто ушат холодной воды вылили, тем более, что знакомы были мы с Олегом Петровичем тогда всего лишь неделю-другую, а партия наша в то лето года, как-то забылось мне даже, снова начала в который уже раз! А вот второй подобный случай, о котором я хотел рассказать, оказался гораздо серьёзнее.
И произошёл он чуть ли не через два года после этого первого, и к тому времени я уже давно являлся полноправным членом бюро Яковлевского районного комитета партии.
Был как раз канун очередного государственного праздника, только не помню какого именно, и мы на первой странице праздничного номера поместили по этому случаю традиционные Призывы ЦК КПСС, переданные нам по телеграфу ДальТАССом в наших районках ещё не было даже обычных в ту пору в больших городах телетайпов. И вот в актовом зале райкома начинается праздничное заседание районного партхозактива, я сижу на первом ряду среди членов бюро и ведущих работников аппарата райкома и райисполкома, настроение прекрасное: рабочие будни завершаются, а впереди — праздник и вполне заслуженный отдых.
Болтаю беззаботно с кем-то из сидящих рядом и смотрю, как суетливо усаживаются за столом президиума наши районные руководители. И вдруг вижу: третий секретарь райкома партии Клавдия Барабанова, пропаганда и идеология, склонилась над сидящим уже за столом первым секретарём, держит в руках нашу праздничную газетку и что-то говорит ему тихо чуть ли не в ухо прямо.
Олег Петрович берёт из её рук газету, склоняется над ней, а потом так зыркнул исподлобья в мою сторону, что мне сразу стало не по себе. Так до конца праздничного заседания я и просидел в недоумении, совсем не слушая докладчика, и ломал голову над вопросом, что же крамольное узрела Клавдия Матвеевна на первой страничке газеты а что это и в самом деле была первая страница, я сразу узрел!
А когда уже после заседания Олег Петрович показал мне эту первую страничку, где жирно карандашом был очерчен один из призывов, не помню даже, под каким номером он значился, у меня, как показалось, даже волосы на голове зашевелились.
Вот какая абракадабра была там напечатана полужирным петитом в строках размера на 4,5 квадрата: «Трудящиеся всех стран, боритесь против всех форм Советского Союза!.. Конечно, пришлось попереживать не мало, хотя мне сразу же всё стало ясно: опять наш опытный, старательный, безотказный, но очень болтливый за работой метранпаж Володя Стецько всех подставил — и корректора, и дежурного по выпуску номера, называемого между собой «свежей головой» и обычно назначаемого по очереди из творческих редакционных работников, и самого редактора в конечном итоге.
Была за ним такая страсть, как у старушек на лавочках с вязальными спицами в руках, судачащих безудержно о чём угодно, да лишь бы не молчать, а пальцы рук совсем автономно работают при этом.
Да вот только в руках у метранпажа, верстающего газетную полосу, не бабушкины вязальные спицы в руках, а отлитая на линотипе металлическая строка после корректорской правки и которую надо поставить в колонку на место такой же строки, но с ошибкой.
А он увлёкся разговором с соседями за наборными столами, а пальцы его рук, у которых, как известно, совсем нет глаз, произвольно могут выхватить и из соседнего абзаца строку, которую абсолютно не надо править, а на её место поставить строку, предназначенную для абзаца с ошибкой. При третьей правке и после «свежей головы», часто совпадающей с ней, уже никто не читает полосы целиком, поэтому чужую строку, заброшенную метранпажем по халатности в чужой абзац, вместо его своей и не имеющей ошибки, никто уже не сможет обнаружить.
А просто снова исправят ту строку с ошибкой, которую не выбросил метранпаж. Так и тут случилось: я вспомнил, что дважды, уже при редакторской правке, отмечал ошибку в одной и той же строке, якобы не замеченную линотипистом или метранпажем, а она, родимая, уже исправлена и стоит в полосе, но только совсем в другом абзаце, вляпанная туда не в меру разговорчивым метранпажем.
Вот и случился такой несуразный ляп, который в иные годы мог бы стоить головы не только одному редактору, но и всем участникам правки полосы. Отделался я всё-таки довольно легко, сумев убедить первого секретаря райкома и иже с ним в причине такого казуса.
Однако на бюро райкома партии мне всё же объявили выговор, правда, без занесения в учётную карточку. Да и обсуждался этот вопрос на бюро кулуарно, без лишних глаз и ушей, по этой причине, видно, и не вышел за пределы района, в том числе и в крайком партии.
А всего через несколько месяцев этот выговор был вообще отменён. Недавно в своих бумагах я всё-таки нашел этот «исторический» документ. Составлен он, на мой взгляд, довольно оригинально, а если сказать точнее, то очень даже умно.
Приведу его текст полностью:. Газета была отправлена подписчикам с искажённым текстом. Факт выпуска газеты «Сельский труженик» с браком не единичен и не является случайным. В редакции газеты большая текучесть кадров, низка трудовая дисциплина у некоторых работников, на что уже неоднократно указывалось редактору газеты тов.
Холенко В. За допущенное грубое искажение первомайских призывов редактору газеты «Сельский труженик» т. Холенко объявить выговор. Отделу пропаганды и агитации райкома КПСС т. Романенко Н. Лескова В. Но возвратить я, естественно, «забыл», поэтому он у меня и сохранился….
Что уж было совершенно точно подмечено в этом постановлении, так это то, что в редакции газеты сельского района и в самом деле ещё как было очень трудно с кадрами. Если в начале ещё как-то выкручивались за счёт молодых ребят, по сути только начинающих журналистов — их время от времени присылали к нам из Владивостока, хотя они, горожане, надолго, как правило, и не задерживались по причине отсутствия нормального жилья, то уж совсем плохо стало, когда уехала на учёбу в ВПШ Валя Федотова-Лескова — мой самый надёжный помощник из местных кадров.
Поставив её на должность заместителя редактора после отъезда Авроры Леоненко, я практически взял на себя работу ответственного секретаря редакции, потому что работа эта мне всегда нравилась и совмещать её с редакторской никогда мне не было в тягость. А когда уехала Валентина, так сразу стало очень туго уже по-настоящему: без заместителя редактора да ещё из-за отсутствия ответсекретаря вообще не на кого было оставить редакцию, если мне приходилось куда-либо отлучиться по делам, в тот же Владивосток, где нас, редакторов районных газет, частенько собирали то на пленумы крайкома партии или собрания краевого партхозактива, то вообще на всякие там семинары на тему дня по разным насущным проблемам.
Честное слово, мне просто не везло с новыми заместителями, не задерживались они надолго в редакции. Иногда приходили и хорошие ребята из других районных газет, но поработав от силы два-три месяца, да пожив в местной гостинице и попитавшись всё это время в её ресторане, когда в магазине на полках шаром покати — ни молока, ни яиц, ни той же хотя бы варёно-мокрой колбасы в скользкой полиэтиленовой плёнке, ставшей значимой приметой последних лет эпохи «построения коммунизма», люди вынуждены были уходить восвояси.
Не было жилья, хотя бы и с «услугами во дворе», не было даже общежитий в районе, где бы можно было хоть на время выхлопотать комнатку для проживания — вот такая аховая ситуация была в наших сельских районах в те годы.
А чаще приходили хоть и с опытом вроде бы мужички, с немалым журналистским стажем, но на поверку оказывались вообще откровенными забулдыгами-алкашами — насмотрелся уж на всяких. А однажды вообще подзалетел, причём совершенно с неожиданной вроде бы стороны. Друг или не друг он был мне, но всё же вместе мы учились с ним на последних курсах в ЗВПШ, познакомились на экзаменационных сессиях, кажется, ещё во владивостокской совпартшколе.
Как-то он пооткровенничал со мной. Я узнал, что он несколько лет проработал замполитом капитана на судах Дальневосточного пароходства, но потом почему-то списался на берег. Жена от него ушла и, кажется, даже с ребёнком. Теперь живёт с больной старенькой матерью, перебивается с хлеба на квас без постоянной работы. Мне он даже понравился: почти мой ровесник, грамотный, эрудированный парень, хорошо подвешен язык, пишет неплохо, вроде бы не выпивоха совсем.
Подумал: вот будет мне надёжный заместитель. Пригласил, и он без какого-либо жеманства тут же согласился. На некоторое время его пришлось поселить даже в моей собственной квартире, пока в гостинице освободится какой-либо из одноместных номеров — потеснились, хотя супруга и наши ребята встретили такое моё решение совсем без восторга.
Пошли навстречу мне и районные власти — нашли небольшую квартирку в двухэтажке, и он сразу перевёз туда свою мать, кажется, из Кавалерово.
И я вздохнул с облегчением: жизнь вроде бы налаживалась. И вдруг как-то рано утром звонит первый секретарь: зайди в райком — ЧП! Я бегом туда. В кабинете первого — все три секретаря: сидят в мрачной озадаченности, на меня глядят.
Олег Петрович кивнул мне приглашающе головой и — Гурину, второму секретарю, хмуро:. И тот начал: поздно ночью к нему на квартиру прибежал из гостиницы один из двух проживавших там наших новеньких редакционных работников, был он в безобразно растрёпанной одежде и крайне напуган. Оказывается, вчера вечером к ним в номер пришёл мой новый зам и предложил ребятам, так сказать, «обмыть» его назначение на новую должность.
А когда уже все хорошо набрались, и один из «хозяев» номера отключился совсем, тогда-то и началось главное безобразие, и перепуганный парнишка, который по молодости лет и хлебнул-то всего чуть-чуть спиртного, побежал искать защиты у второго секретаря райкома, квартира которого была недалеко от гостиницы…. И осеклась, подыскивая, видимо, наиболее точное определение, но как можно поделикатнее.
В тот же день он был исключён из партии и уволен с работы, а затем и крайком отозвал своё направление о его учёбе в ЗВПШ — в наши партийно-советские времена совсем не церемонились с геями. Он уехал, не попрощавшись, а мне и видеть его не хотелось. Больше мы с ним не встречались никогда. Правда, где-то года через два-три, когда я уже работал в другом районе Приморья, ко мне из Воронежской области пришло от него короткое письмо, в котором он просил дать положительную рекомендацию о его работе в газете «Сельский труженик».
Может, это и очень плохо, вроде бы даже и не по-людски как-то, но я ему так и не ответил…. Одной из самых излюбленных моих тем за всё время работы в журналистике, с самой той поры, когда ещё с первых шагов в этой профессии в газете «Знамя труда» я ушёл от чиновничьей менторской опеки заместителя редактора Ивана Худолея, и особенно в пору своего собственного редакторства в районных газетах, когда практически все мои личные материалы публиковались уже без какой-либо правки, кроме моей непосредственно, была тема Великой Отечественной войны.
Необычного в этом творческом пристрастии нет ничего, ведь моё детство выпало как раз на эти памятные годы в истории нашего Отечества, когда весь советский народ напрягал все свои силы для победы над фашистской чумой, а мы, детвора, только начинали собственную осмысленную жизнь. Жил я в ту пору, так уж случилось, в глубоком тылу от фронтов, однако на опасно тревожной всегда дальневосточной границе. Мы вместе со взрослыми смотрели одни фильмы и киносборники — только военные, и игры наши детские были тоже только военные, и заканчивались они непременно нашей победой.
А ведь детские впечатления, как известно, самые сильные и живучие, они остаются на всю нашу жизнь, зачастую определяя смысл и содержание её, единственной, данной нам Богом. В моём архиве сохранилось только несколько таких материалов, к великому моему сожалению. Они, на мой взгляд, совсем не плохие, и я решил их все поместить в этой небольшой подглавке:.
На Зееловских высотах было ещё тихо, лишь ночную тьму тревожили редкие всплески ракет. Там, за прочными оборонительными укреплениями, затаился враг — последний заслон перед Берлином. Он знал: бой грянет, последний, жестокий бой, но когда…. На часах без десяти минут пять. Части пятой ударной армии рядом с войсками других трёх армий 1-го Белорусского фронта Маршала Советского Союза Г.
Жукова уже стояли на исходных позициях, сосредоточенные для главного удара. Бойцы и офицеры ждали своего часа. Многие недоумевали: таких приказов ещё не приходилось слышать. Ну, что ж, что бы ни случилось, а ждать недолго. До начала артподготовки осталось десять минут.
Орудия наведены на цели, бойцы застыли у пушек. Осталось десять минут тишины. Капитан Мачахин до рези в глазах всматривался в темноту, пытаясь ещё раз увидеть намеченные ранее ориентиры. Сколько было больших и малых боёв до этого последнего и решительного! Сколько солдат мечтали дожить до этого боя, чтобы в пылу схватки ворваться в фашистское логово и собственными руками придушить гидру, погубившую миллионы жизней.
Не всем удалось дойти до этого последнего рубежа атаки, но их месть горит сейчас в сердцах живых. Капитану Мачахину повезло. По крайней мере, он сам так считает. Ему не пришлось изведать горечь поражений, обидную долю отступающего солдата. Его, кадрового офицера-дальневосточника, Родина послала в бой в году. Потом 5-я ударная в составе 1-го Белорусского фронта прошла по полям и перелескам Польши к Варшаве и дальше к Одеру….
Забудется ли бой на реке Пилице в Восточной Польше! Фашисты плотным огнём прижали нашу наступающую пехоту к земле. Атаки захлёбывались одна за другой. Тогда капитан Мачахин принял дерзкое решение: артиллеристы под непрерывным обстрелом выкатили свои миллиметровые пушки на прямую наводку и почти в упор начали разбивать вросшие в землю доты. Вместе с передовыми порядками пехоты ворвалась батарея Мачахина в укреплённый район, метким беглым огнём подавляя огневые точки врага.
И гитлеровцы оставили позиции. Спасибо, брат, здорово ты помог нам. Буду просить, чтобы тебя на всё время придали моему полку! Солдатская похвала — высокая награда. Отметила подвиг капитана и Родина: он был награждён за этот бой орденом Красного Знамени…. А забудется ли молниеносный прорыв, с охватом с запада, на помощь утопающей в крови и пожарах восставшей Варшаве!
Тогда пришлось вести бой с гитлеровцами, одновременно наступающими и с востока, и с запада. Решительные действия 5-й ударной армии и других войск фронта вынудили фашистов в спешном порядке оставить столицу Польши….
А семь дней на одерском плацдарме севернее Кюстрина? Другому такое не пережить и за 70 лет. Три километра по левому берегу Одера и полтора — в глубину Германии. А позади взломанный ранним весенним паводком и авиацией врага лёд реки, постоянно разбиваемая переправа и неумолкаемый гул канонады.
Только после узнали, что наши части все эти дни вели упорные бои с наседавшими с севера и юга фашистами, удерживая на правом берегу реки узкий коридор к разбитой переправе на плацдарм за Одером.
Семь дней непрерывных боёв на узкой полоске плацдарма. Врытые в землю пушки стояли в трёхстах метрах от позиций фашистов, мало снарядов, большие потери. Капитану Мачахину пришлось тогда командовать группой батарей. Днём — бой, ночью — поиск. Пришлось две ночи подряд выносить с ничейной полосы ящики со снарядами, оставшиеся от погибшей во время захвата плацдарма нашей батареи…. Такой была дорога капитана Мачахина к своему последнему и решительному бою.
Ему судьба позволила дожить до него, чтобы отомстить за погибших друзей-солдат. А пока над Зееловскими высотами тишина и ночь. Этой тишины всего одна минута…. Зееловские высоты в сполохах взрывов. Начался последний и решительный бой, который будет длиться больше двух недель и закончится водружением Знамени Победы над рейхстагом.
Историки потом напишут, что очистительная гроза пришла в Европу с востока. Сейчас эта гроза бушует над Зееловскими высотами, уничтожая фашистскую нечисть. Эту грозу принесли на своих плечах советские солдаты. В амбразуры дотов на Зееловских высотах, прямо в глаза фашистам, ослепляя их, бьют прямые лучи десятков прожекторов. Неурочный рассвет занялся на подступах к Берлину…. С Иваном Степановичем Мачахиным мы знакомы давно.
Грудь ветерана в праздничные дни украшают ордена Красного Знамени и Александра Невского, боевые медали. Сейчас у него одна из самых мирных профессий: уже десять лет он руководит работой Дома культуры Уссурийского ДОКа. Его хорошо знает заводская молодёжь, да и люди старших возрастов. Никто из живущих на правобережной части Лесозаводска не минует по вечерам дома культуры.
Здесь и кинофильмы, и лекции, библиотека, многочисленные кружки художественной самодеятельности: хоровой, танцевальный, театр сатиры.
Но немногие, особенно из молодёжи, знают ещё и капитана Мачахина — одного из миллионов советских солдат, добывших нам мирную жизнь, и которым люди отдают сегодня земной поклон. А вот другой подобный материал, написанный уже в Яковлевском районе:. В центре села Яблоновки, возле недавно построенного сельского дома культуры, стоит обелиск.
Строгая безыскусная фраза останавливает каждого как вспышка молнии в тёмную ночь: «Здесь похоронен командир партизанского отряда Давыдов Иван Иванович, заживо сожжённый японскими интервентами 29 августа года».
И человек невольно склоняет голову перед скромным обелиском, и ему уже чудятся в скорбной тиши гулкие выстрелы из клокочущего пламени, и из багровых отсветов его встаёт мужественный образ молодого бойца в солдатской шинели, так и не сломленного врагами.
Он так и шагнул из пламени в память народную — несгибаемый, непреклонный, решительный, и подвиг его на долгие годы для многих поколений яблоновцев стал мобилизующим и вдохновляющим примером. Дальневосточный характер… Сколько поэтов и писателей на протяжении многих лет вдохновляются этой неисчерпаемой темой, пытаясь в взволнованных строчках осмыслить, понять всю глубину и прелесть характера дальневосточника!
Но чем больше написано или сказано об этом, тем больше ещё хочется сказать, и этой удивительной цепной реакции, которую питают прошлое, настоящее и будущее дальневосточника и его чудесного края, видимо, никогда не будет предела: и вдохновенные слова, и яркие художественные образы, как и бесстрастные математические формулы всегда и всюду бессильны передать истинное очарование оригинала.
Да, лучше, чем он есть на самом деле в жизни, никогда не скажешь о дальневосточнике, о его мужественном многогранном характере. Старожилы села помнят своего партизанского командира только молодым. Иван Давыдов, сын рабочего, пришёл в Яблоновку по поручению владивостокских подпольщиков. Он возглавил отряд крестьянских повстанцев и водил их в бой к железной дороге, по которой двигались в Сибирь эшелоны колчаковцев и интервентов. Но в знойном августе он пришёл в село один, чтобы лично выполнить поручение объединённого партизанского штаба.
Его выдал кулак — Иуда, и дом, где ночевал партизан, окружили японские солдаты. И тогда партизанский командир принял свой последний бой с целым взводом врагов…. Нет, об этом человеке не скажешь лучше, чем он сам о себе сказал своим подвигом…. Яблоновский совхоз — крупнейшее в районе сельскохозяйственное предприятие. А село Яблоновка — центральная усадьба этого совхоза. Новая школа десятилетка, красивое здание сельского дома культуры, современные производственные помещения, обилие мощной техники на полях, телевизионные антенны над крышами домов — вот оно сегодняшнее село.
А Иван Макарович Скрипка и его поседевшие сверстники помнят село совсем не похожее на теперешнее. Основателями села были полтавские и черниговские мужики. Рассказывают, что сразу между ними возник спор: как назвать село? Полтавчан оказалось больше, и последнее слово осталось за ними: в память по своему родному украинскому селу они назвали новоселище Яблоновкой.
Собственно, черниговцам тоже, говорят, пришлось по душе название села: и долину, и увал, на котором стали сооружать новопоселенцы свои первые шалаши, по весне захлестнули белопенные волны цветущей дикой яблони. Иван Макарович прибыл в село в году одиннадцатилетним парнишкой.
Отец уехал раньше, а им с матерью пришлось отправиться в далёкий путь одним. Денег хватило до Забайкалья. Здесь, на приграничной станции, вышли они из приземистой теплушки, и загоревала мать: как дальше-то добираться?
Выход был один: устраиваться на работу и экономить гроши на дорогу. Но выручили земляки-односельчане. Вместе с семьёй Никлонских пересекли по железной дороге Маньчжурию, а из Спасска уже на волах через таёжные дебри доехали до Яблоновки. До сих пор помнит тот голодный год Иван Макарович. Отец с соседом Никлонским сшили невод, и потом всё лето маленький Иванко бегал по дворам уже обжившихся односельчан, меняя связки сомят и карасей на медяки.
Тем и жили первый год. Потом стала кормить с трудом отвоёванная у тайги скупая дальневосточная земля. Жизнь нелегко устраивалась на новом месте: потом, кровью, здоровьем платили люди за каждый клочок разработанного поля, за каждую горсть выращенного зерна. Но как ни трудно было добывать хлеб насущный, строились основательно, на долгие годы. Именно поэтому односельчане сообща в году построили в селе первую школу: люди думали о будущем, о счастье своих детей.
Когда же на эти выстраданные поля ступила нечистая нога интервента, и белогвардейские охвостья попытались остановить колесо истории, Макар Скрипка увёл своего сына Ивана в партизанский отряд. В народную армию тогда ушли со своими отцами и братьями и Яков Лойко, и Степан Струк, и Дементий Навродский, и Пётр Лавриненко, и ещё многие десятки других. И теперь уже с оружием в руках они отстаивали своё право на свободную счастливую жизнь.
Радостен итог полувековой трудовой жизни для Ивана Макаровича и его сверстников. Внуки и правнуки их — полновластные хозяева расцветающего Дальневосточного края, неотъемлемой части Советской России, братского союза народов — СССР.
И русское дальневосточного поле стало щедрым, обильным, просторным. Его сделали таким руки дальневосточников, вооружённые рычагами социалистического преобразования деревни, данными Советской властью. Есть в селе ещё один обелиск. Он сооружён в память односельчанам, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны. По словам старожилов, в годы Первой мировой войны из односельчан на фронте погибло четыре человека.
После Великой Отечественной в село не вернулось несколько десятков человек. Их имена хранят сердца земляков, их имена — на плитах обелиска. Но ещё больше возвратившихся с победой. Они и сейчас живут и работают в Яблоновке, и не каждый порой, догадается, что все эти мирные работники совхоза когда-то были бравыми солдатами, сержантами, офицерами, которые огненной метлой вышвырнули прочь фашистскую нечисть с полей Родины и Европы.
Работают они наравне с молодыми, провожают в армию, в институты сыновей, справляют им свадьбы, нянчат внуков и очень редко говорят о прошлых боевых делах. Чаще напоминают им об этом старые раны да награды за воинскую доблесть.
Скромность — одна из черт характера дальневосточника. Кто не знает главного бухгалтера совхоза Василия Павловича Фомина? Сидит он в отдельной комнатке конторы, отпугивающий строгим выражением лица с кажущейся неприветливостью — неподкупный и бессменный главный финансовый страж совхоза, и немногие знают, что 30 лет тому назад он так же вот, прищурившись и насупив брови, смотрел из-за щита противотанковой пушки на приближавшиеся фашистские танки.
Как-то раз в его присутствии зашёл разговор о киноэпопее «Освобождение». Когда все поделились своими восторженными впечатлениями, Василий Павлович вдруг тихо сказал:.
Он улыбнулся, и эта задумчивая улыбка сразу смягчила его строгие черты лица. И до сих пор не знаю от чего: то ли от осколка бомбы, то ли от снаряда, то ли от мины. Да и наш он, или его, немца — не скажу, настолько всё перемешалось… И Белоруссию освобождал. Заход солнца. Начало ночи. Долгота дня. Направление восхода солнца. Направление захода солнца. Следующee летнее солнцестояние Следующий синий час утром — Следующий золотой час утром — Следующий золотой час вечером — Следующий синий час вечером — Начало астрономической ночи — момент, когда солнце опустилось под горизон ниже 18 градусов.
Сообщить об ошибке. Конец астрономической ночи — момент, когда солнце поднимается на уровень менее 18 градусов от линии горизонта. Расстояние от Земли до Солнца — расстояние от центра Земли до центра Солнца. Астрономические сумерки — период времени, в течение которого солнце находится под горизонтом, а естественная освещенность на земле обеспечивается отражением солнечного света от верхних слоёв атмосферы.
Обычно в это время астрономы уже могут проводить наблюдения над небесными светилами. Время восхода солнца — момент, когда на горизонте становится виден верхний край солнечного диска. Этот параметр зависит от множества факторов, таких, как расположение и высота наблюдателя над уровнем моря, наличие препятствий на горизонте горы, дома , атмосферная рефракция и другие. Восход солнца в эту дату не происходит солнце не поднимается над линией горизонта Сообщить об ошибке.
Заход солнца в эту дату не происходит солнце не опускается за линию горизонта Сообщить об ошибке. Время захода солнца Закат — момент времени, когда солнечный диск полностью скрывается за линией горизонта. Этот параметр, как и восход солнца, зависит от широты и долготы наблюдателя, поэтому важно указывать ваше точное местоположение.
Надир Антизенит — точка небесной сферы, находящаяся под горизонтом, противоположная зениту. Применительно к солнцу, это наинизшая точка, достигаемая солнцем в процессе движения по орбите, относительно наблюдателя. Юлианская дата — астрономический способ измерения времени, при котором считается число прошедших суток, начиная с полудня понедельника 1 января года до нашей эры юлианского календаря или с 24 ноября года григорианского календаря, что то же самое.
Местное время определяется для конкретного места на земле, зависит от географический долготы. Обычно, оно одинаково для всех населенных пунктов, расположенных на одном меридиане. Всемирное время или всемирное координированное время, UTC — атомная шкала времени, аппроксимирующая стандарт UT1 вычисляется пропорционально углу вращения земли относительно международной небесной системы координат ICRS , на котором базируется время часовых поясов.
UTC идет синхронно с международным атомным временем. Долгота дня продолжительность светового дня — промежуток времени между восходом солнца и заходом солнца. В течение этого периода хотя бы часть солнечного диска находится над горизонтом.
Направление восхода солнца — угол, отсчитываемый против часовой стрелки, между направлением на юг и точкой восхода солнца, всегда отрицательный. Направление захода солнца — угол, отсчитываемый по часовой стрелке, между направлением на юг и точкой захода солнца, всегда положительный. Весеннее равноденствие — астрономическое явление, когда солнце в своём видимом движении по эклиптике пересекает небесный экватор. В день весеннего равноденствия день практически равен ночи, при этом продолжительность светового дня продолжает расти.
Летнее солнцестояние — момент, когда солнце в своём движении по эклиптике попадает в самую северную её точку в северном полушарии, либо в самую южную точку в южном полушарии.
Также ищут. Точный прогноз погоды. Переезд на ЮГ. Как посмотреть подробно погоду сейчас в любом городе мира онлайн? Марина Юдакова. Погода в Сочи на неделю: Важная информация для туристов. Всем доброго утра! Сегодня вторник 4 июля и сегодня день перед циклоном. Поэтому на юге, особенно на юго-западе уже будет затягивать туман и морось. В общем все идет согласно прогноза. Потому как полярный фронт- это всегда не шутки и всегда математика занижает его возможности.
В общем придерживаемся прогнозу и готовимся к циклону. И вот тому подтверждение: прямо сейчас на карте погоды уже видно, как полярный фронт начал изгибаться в клин и в Желтом море уже образовался волновой циклон.
Прогноз погоды, какие сайты нам полезны. Информация о погоде рыболовов интересует постоянно, и особенно с приходом периода открытой воды. А от «правильного» прогноза зависит не только безопасность, но и как оптимально распределить своё время. Например, в этом сезоне любители половить треску, отправились на Баренцево море, и мы от них получаем сообщения в мессенджерах о том, что сидят на берегу и «ждут погоду», а время уходит, и им надо чем-то заняться.
Поскольку поездка спланирована Туроператор по Филиппинам Пелагос Турс. Климат и погода на Филиппинах по месяцам и регионам. Погода в Петербурге. Пока никаких изменений в погодных процессах не наблюдается. Сохранение контрастов температур между западом и востоком Лен. Но о нем чуть позже. Не исключаю, что кое-где на почве могли быть и заморозки! Возвращаемся к перспективам. Более подробно о них расскажет Глеб в сегодняшнем обзоре да-да, сегодня, а не как обычно в четверг!
Так что буду краток. Первая порция дождей освежит воздух на востоке области уже грядущей ночью. Со второй половины завтрашнего дня с запада Лен. К тому же, сохранится повышенная вероятность кратк. Конвекция - вещь очень локальная. Подобные явления можно лишь отслеживать по фактическим данным локаторов, и там же попытаться проследить их траекторию и рассчитать время прибытия в конкретную точку.
Кажется, дождь начинается: почему так трудно предсказать погоду. Содержание Что это Откуда синоптики берут данные Современные модели прогнозирования Почему разные приложения дают разные прогнозы Почему синоптики ошибаются Что такое прогнозирование погоды Прогноз погоды — научно обоснованное предположение о том, какая погода будет в определенное время в определенном месте.
Она является частью метеорологии — науки, изучающей атмосферу Земли и происходящих в ней явлениях. Специалистов, которые составляют прогнозы, называют синоптиками Огородная азбука Ольги Черновой. Ранней высадки томатов в этом году не будет! Обзор огорода, теплиц и погоды 16 марта года. Пятый канал - новости и видео. Какие приметы помогают точно предсказывать погоду.
Таро расклады. В прогнозе произошли некоторые изменения по циклону по времени.
Циклон и волновой циклон будут проходить отдельно друг от друга, поэтому осадков будет чуть меньше и пройдут они чуть раньше, чем прогнозировалось. Соответственно основные осадки пройдут в крае с 15 часов сегодня и по 12 часов завтра. На карте видно, как будет проходить циклон и волновой циклон. Со спутника тоже виден основной облачный массив. Придерживаемся прогнозу, но все тоже самое только чуть раньше и чуть меньше.
Например, во Владивостоке основные дожди пройдут сегодня вечером, а в Лесозаводске завтра утром. Ну и так по краю смотрите где вы живете, так и будут основные осадки и ветер.
Карта прогноза погоды на Вид со спутника прямо сейчас. Хотите знать точный прогноз погоды? Не смотрите в интернет, а наблюдайте за своей кошкой. У нас есть все основания не доверять уважаемым метеорологам. Да-да, с их новейшими технологиями и спутниковыми картами.
